ри, сел перед
  ней, оглянулся на нас и заскулил.
   - Боюсь, Варвара, нам не придется сегодня попить чайку, - мрачно сказал
  мой спутник.
  
   * * *
  
   Я уехала не сразу. Подождала, пока Евгений Алексеевич вызовет
  участкового, а потом долго торчала на детской площадке, наблюдая, как к
  знакомому подъезду подъезжают машины - сначала неприметный "Жигуль", потом
  белый "опель" с надписью "Милиция" и, наконец, труповозка. Когда из подъезда
  вынесли носилки с упакованным в мешок телом, стало окончательно ясно, что
  сэр Тобиас не ошибся в своих мрачных прогнозах. Я слезла с качелей и пошла к
  остановке - теперь уже окончательно.
   Всю дорогу домой я ломала голову, пытаясь придумать мало-мальски
  вразумительное объяснение этой истории. Допустим, хозяина квартиры за черной
  дверью убили. Не исключено, конечно, что он благополучно умер своей смертью,
  но торчащий в замке ключ и табун милиционеров, прибывший на место
  происшествия, делали эту версию, мягко говоря, маловероятной. Допустим,
  Геля, имеющая какое-то отношение к убитому или убийству, решила по старой
  памяти подложить мне свинью. Уже здесь чувствуется некоторая натяжка. Зачем?
  Да, мы никогда особенно не любили друг друга, но непримиримая детская вражда
  осталась в далеком прошлом, сменившись, скажем так, неприязненным
  безразличием. Я, например, уже давно и не вспоминала о Гелином
  существовании. Да и у нее не было причин вспоминать о моем. Дорогу я ей за
  последние