будет взрыв. Сначала это пугает нас, но через
  какое-то время страх проходит, и люди развешивают на ящиках свою одежду.
  Пока мы устраиваемся, один из заложников подходит к террористу и просит
  подушку для ребенка. В ответ тот ударяет его рукояткой револьвера. Наша
  вторая ночь в Уганде.
   Среда, 30 июня. 11.30. На вертолете прибывает Иди Амин. В центральном
  зале его встречают аплодисментами, в нашей комнате - весьма прохладно. Но
  когда он говорит "шалом", его вознаграждают рукоплесканиями. Все, что он
  может обещать нам, - это одеяла и подушки. Он сообщает также, что террористы
  имеют претензии не к нам, а к фашистскому израильскому правительству, и если
  оно не согласится на требования партизан, значит, ему безразлична судьба
  собственных граждан. Один из нас, Илан, говорит, что, по существу, мы ничего
  не можем сделать здесь, но могли бы попытаться помочь, вернувшись в Израиль,
  где сможем повторить требования террористов. Еще кто-то критикует Амина за
  то, что он не предпринимает никаких шагов к тому, чтобы обезоружить партизан
  и освободить заложников. Амин говорит, что если бы это было так, здание уже
  давно было бы взорвано. Из разговора с одним террористом я выясняю, что их
  требование об освобождении заключенных еще не принято, но они не собираются
  нас убивать. Иногда с ними можно спокойно разговаривать. Большей частью они
  расхаживают среди нас с автоматами на плече, но у тех, кто сторожит здание,
  автоматы наготове. Тем временем половину пассажиров-неизраильтян уже
  освободили.