е, чем нужно, мыл
  полы. Ему вдруг захотелось услышать какие-нибудь русские слова - не те, что
  мелькали в потоках гортанной речи его хозяев, а настоящие.
   Раненых становилось все больше. Иван не смотрел в их лица. Какое ему дело
  до их лиц? Но однажды он случайно скользнул глазами по выздоравливающему
  бритоголовому чеченцу. Чеченец этот представлялся каким-то очень важным,
  главным среди других. Иван узнал его сразу. Он поил кислой водкой на
  Московском вокзале двух дембелей. Узнал, но не понял - зачем? Чтобы понять,
  надо думать. Зачем думать, если он не хочет больше убегать? Он уже не
  помнит, куда надо бежать и зачем. В горах он умрет с голоду. Голода он
  боится. Только голода и боится, больше ничего. А сейчас стали лучше кормить.
  Сейчас хорошо кормят. Еда стала разнообразной. Не только вода с крупой. Еда
  может быть вкусной. Русский доктор привозит вкусную еду специально для него.
   Однажды доктор спросил фельдшера:
   - Почему Иван? Он русский?
   - Не знаю, - ответил фельдшер.
   - Он здесь давно?
   - Не знаю.
   - Он всегда был глухонемым?
   - Не знаю, зачем тебе?
   Иван слышал весь разговор, понимал, что говорят о нем, и подумал только:
  "Нет, я не глухой. Я все слышу, но не говорю".
   Доктор никогда не ел с ними, даже с фельдшером никогда не садился за один
  стол. Если он приезжал надолго, на целый день, то еду привозил с собой.
  Существовала маленькая комнатка, в которой он переодевался. Там находилось и
  два стула.