о
  цели изменения вашего маршрута.-- Питт отбросил сигарету в сторону.-- И еще.
  Уведомите, пожалуйста, руководство НСГИ в Вашингтоне, что доктор Ханневелл и
  я благополучно сели на борт "Катавабы" и что, как только погода позволит, мы
  продолжим наш полет в Рейкьявик.
   Коски удивленно поднял брови.
   -- Рейкьявик? Исландия?
   -- Да. Это конечный пункт нашего назначения,-- пояснил Питт.
   Коски хотел что-то сказать, но передумал и только пожал плечами.
   -- Я покажу вам ваши каюты, джентльмены.
   Он повернулся к Доуверу.
   -- Доктора Ханневелла можно разместить в каюте военного инженера, а
  майора Питта -- в вашей, лейтенант.
   Питт усмехнулся, глядя на Доувера, затем вновь повернулся к Коски.
   -- Чтобы лучше было присматривать за мной, командир?
   -- Это сказали вы, а не я,-- ответил Коски.
   Спустя четыре часа Питт уже дремал в койке, втиснутой в металлическое
  чрево, которое Доувер называл своей каютой. Он устал, тело его
  разламывалось, но в голове мелькало столько всяких мыслей, что он не мог
  погрузиться в счастливый глубокий сон.
   Всего неделю назад, в это же самое время, он сидел на террасе гостиницы
  в Ньюпорте рядом с роскошной сексуальной рыжеволосой девицей и разглядывал
  панораму моря, раскинувшегося перед ньюпортским пляжем в Калифорнии. Он
  вспомнил, как ласково он обнимал подругу одной рукой, держа в другой стакан
  с шотландским виски, и неотрывно смотрел на залитую лунным светом водную
  гладь, по которой