ал Питт.-- Ученый впервые упомянул имя Фири с того
  времени, как мы покинули Вашингтон. Он произнес его с таким трепетом и с
  такими же интонациями в голосе, какие прозвучали у адмирала Сандекера, когда
  он говорил об исландце".
   Питт не испытывал никакого благоговения, стоя над жалкими останками
  человека, который являлся одним из самых влиятельных людей финансового мира.
  Он стоял, глядя вниз, и в его сознании этот пепел никак не ассоциировался с
  человеком, о котором неоднократно писали газеты всего мира как о блестящем
  организаторе науки. Может, если бы ему пришлось когда-нибудь встретиться со
  знаменитым Кристианом Фири, подобное чувство посетило бы его сейчас. Хотя
  Питт сильно сомневался в этом. Он был не из тех, кто легко поддавался
  чувствам.
   Питт еще покрутил в руках скрученные металлические кольца и вернул их
  Ханневеллу. И вдруг на верхней палубе, прямо над ними, услышал слабое
  движение. Он застыл, напряженно прислушиваясь. Но звук замер в темноте, за
  верхним люком. Что-то зловещее нависло над опустошенной каютой -- ощущение,
  что кто-то наблюдает за каждым их движением, вслушивается в каждое их слово.
  Питт настроился на оборону, но было поздно. Мощный луч света, идущий
  откуда-то сверху, пронзил комнату и полностью ослепил их.
   -- Грабите мертвецов, джентльмены? Мой Бог, я всегда был уверен, что вы
  вдвоем способны на многое.
   Лицо было скрыто за лучом света, но голос можно было узнать безошибочно
  --