оим сморщенным лицом, выгляжу безумцем в этом белом шелковом одеянии и зеленом тюрбане, но на вопросы-то отвечаю.
   Ну давай, давай, старина, мысленно умоляют они.
   Тишен спрашивает:
   - Каково ваше нынешнее физическое состояние?
   - Бывало и лучше.
   - Говорят, у вас злокачественная опухоль.
   Попал точно в цель, правда?
   - Я полагал, что меня обследуют на предмет психического здоровья, - говорю я, бросая взгляд на Стаффорда, которому едва удается скрыть улыбку. Правила позволяют задавать любые вопросы. Это не суд.
   - Вы правы, - вежливо отвечает Тишен. - Но всякий вопрос относителен.
   - Понимаю.
   - Вы ответите на мой последний вопрос?
   - О чем?
   - О раке.
   - Конечно. Опухоль размером с мячик для гольфа - у меня в мозгу. Она растет с каждым днем, неоперабельна, и мой врач говорит, что я не протяну и трех месяцев.
   Я почти слышу, как выстреливают пробки от шампанского. Опухоль нужно отметить!
   - Находитесь ли вы в настоящий момент под действием каких-либо медикаментов, наркотиков или алкоголя?
   - Нет.
   - Пользуетесь ли вы какими-либо болеутоляющими средствами?
   - Пока нет.
   Теперь опять Зейдель:
   - Мистер Филан, три месяца назад в опубликованном в "Форбсе" списке самых богатых людей мира ваше состояние оценивалось в восемь миллиардов долларов. Это близко к реальности?
   - С каких это пор "Форбсу" можно доверять?
   - Значит, цифра, указанная в журнале, неверна?
   - В зависимости от положения на рынке мое состояние составляет от одиннадцати до одиннадцати с половиной миллиардов. - Я произношу это медленно, но голос звучит веско. Ни у кого размер моего состояния сомнений не вызывает.
   Фло решает продолжить тему денег:
   - Мистер Филан, можете ли вы описать в общих чертах структуру ваших корпоративных владений?
   - Да, могу.