жавшего возле фонтана.
   Ну что ж, по крайней мере теперь не нужно было ждать, когда опухоль сделает свое дело.
  
  ***
  
   Около минуты понадобилось Джошуа Стэффорду, чтобы оправиться от шока и вспомнить, что он юрист. Он дождался, когда внизу появилась третья и последняя в порядке выхода семья, и попросил Снида и Дурбана войти в помещение.
   Камера продолжала работать. Снид повернулся лицом к объективу, поднял правую руку, поклялся говорить правду, а затем, давясь слезами, рассказал, чему стал свидетелем.
   Стэффорд открыл конверт и поднес листки к самому объективу, чтобы можно было их хорошо рассмотреть.
   - Да, я видел, как он это подписал, - заявил Снид. - Всего несколько минут назад.
   - Вы узнаете его подпись? - задал вопрос Стэффорд.
   - Да, это его рука.
   - Слышали ли вы, как он сказал, что это его последняя воля и завещание?
   - Да, он назвал это своим настоящим завещанием.
   Стэффорд убрал листки прежде, чем Снид успел прочесть хоть слово. Ту же процедуру он повторил и с Дурбаном, потом сам встал перед камерой и изложил свою версию произошедшего. После этого камеру выключили, и все трое отправились вниз, чтобы отдать последнюю дань уважения мистеру Филану. Лифт был битком набит служащими, потрясенными, но желающими воспользоваться редкой возможностью увидеть старика, тем более что возможность эта была последней. Здание пустело. В углу слышались приглушенные рыдания Снида.
   Охрана оттеснила толпу от тела Троя, лежавшего в луже крови. Послышалась сирена приближающейся "скорой помощи". Кто-то делал снимки, желая запечатлеть сцену смерти, потом тело накрыли черным одеялом.
   Что касается родственников, то мало-помалу кое-какие признаки печали все же начали сменять всеобщее состояние потрясения, испытанного ими при виде тела Троя Филана.
   Теперь они стояли, опустив головы, печально