тих идей, как, впрочем, и всякие другие,
  Филипа особенно не прельщала. Он сердито смял сигарету.
   Зазвонил телефон на перевернутом вверх дном ящике из-под молочных бутылок
  рядом с кроватью. Отражаясь от жестяных пластин на потолке, резкое
  дребезжание разносилось по всему чердаку. Филип смотрел на аппарат,
  прикидывая, спешить или нет до третьего звонка, пока не включится
  автоответчик. А, ладно: хорошие ли, плохие вести, не все ли равно? Спрыгнув
  с подоконника, он ринулся через мастерскую, выбирая свободный путь. Добежал
  как раз к третьему звонку, схватил трубку, плюхнулся на кровать, откинувшись
  к спинке.
   - Алло! Филип Керкленд слушает! Заказчик или интересуетесь?
   Молчание, только чье-то дыхание в трубке. Внезапно из ее глубины донесся
  вой автомобильной сирены, и немедленно Филип услышал этот же, только
  приглушенный, вой с улицы. Значит, тот, кто звонит, где-то поблизости.
   - Некогда мне с вами дурака валять! Не назоветесь, кладу трубку! -
  рявкнул Филип.
   Необычный стереоэффект сиренного воя оборвался, машина проехала. Филип
  услышал голос и тотчас почувствовал, как ладони у него покрываются потом.
   - Филип! - сказал ее голос. - Ты узнаешь меня? Сердце его учащенно
  забилось.
   - Узнаю, - выдохнул он в трубку. Господи, сколько лет прошло, а до сих
  пор - она говорит, и как током... Голос все тот же.
   - Я из ресторанчика, рядом. Звоню узнать, дома ты или нет. Хотелось бы
  повидаться. Очень нужно поговорить.