чему, и откланялась, сославшись на занятия и экскурсию в Лувр.
   А Хезер пошла с Филипом в его крохотную квартирку; они выкурили по
  тоненькой контрабандной таиландской сигаретке, и началась любовь.
  Воспитанный на случайных юношеских связях и еще более случайных - в Сайгоне,
  Филип предчувствовал обычный, не лишенный приятности роман и никак не
  ожидал, что столкнется с таким страстным чувством.
   В любви Хезер было что-то почти мужское: в жаркие часы их свиданий Филип
  ощущал этот мощный напор, неисчерпаемое сильное чувство, с каким не
  сталкивался ни разу в жизни.
   К вечеру оба выдыхались, блестевшие от пота тела замирали поверх сбитых в
  кучу простынь. Но еще хватало сил разговаривать до полуночи, только потом,
  почувствовав голод, они брели по темным переулкам в поисках ночного кафе.
  Разыскав и утолив голод, говорили снова и снова, пока не вставал бледный
  рассвет на все еще пасмурном зимнем небе Парижа.
   Шли недели. Влюбленные практически не разлучались. Не виделись только,
  если она выступала или ходила на занятия. Преданная подруга Джанет не мешала
  им, ей оставалось лишь издали наблюдать за лихорадочным развитием романа.
   Оба с сильным характером, оба не привыкшие уступать, Филип с Хезер часто
  ссорились. Отчаянная оптимистка, Хезер все еще носилась с лозунгами
  шестидесятых, вечно в поисках какого-то идеального умиротворения и гармонии,
  и до самозабвения верила во всеобщее равноправие. Читала Гессе, Гегеля,
  Библию, Брехта,