и с
  нею не виделись.
   Вплоть до сегодняшнего дня.
   И увидев ее, Филип ощутил, как бешено, словно двенадцать лет назад,
  заколотилось сердце.
   - Прелестно выглядишь, - сказал он.
   Она стояла у чердачного окна, смотрела на улицу, вся какая-то
  напряженная, скованная. Но выглядела и в самом деле прелестно. Очень
  скромные юбка и блузка; но даже в этой маловыразительной одежде заметно, что
  фигура ее чуть изменилась. Волосы подстрижены, потемнели, во взгляде уже нет
  девической беспечности. Это была все та же Хезер, но время или жизнь - а
  может, и то и другое - пригасили горячность, огонь в глазах.
   Хезер обернулась, руки защитным жестом скрещены на груди. Улыбнулась,
  чуть слышный призвук вырвался было из гортани, но замер.
   - Ты тоже..
   И между ними, как ржавый гвоздь в кровле, завязла тишина.
   - Может, кофе хочешь? - предложил Филип, махнув в сторону кухни. - Сядем
  за стол... Хезер мотнула головой.
   - Нет, лучше здесь! Наверно, помнишь, не люблю сидеть.
   - Конечно, ради бога... - отозвался Филип.
   Закурил, встал на невысокий подоконник.
   Хезер прошла вдоль стены по едва оставшемуся среди хаоса проходу,
  рассматривая фотографии. Филип скользил взглядом по стройной спине, ногам,
  красивому изгибу бедер, чувствуя, как подступает возбуждение. Закрыл глаза,
  чтобы прогнать его.
   Хезер повернулась, пошла в его сторону.
   - Ты все такой же. По-прежнему гибель и смерть.
   - Ну, не только, - Филип попытался изобразить улыбку. -