илотскую куртку, клетчатую рубаху и джинсы
  Филипа. Холодно спросил:
   - Что угодно?
   - Мне надо повидать генерала Фокскрофта, - сказал Филип. Снова лакей
  оглядел его с головы до ног и процедил:
   - Генерал не принимает!
   Филип перекинул сумку на другое плечо, набрал в грудь побольше воздуху.
   - Скажите, что я Керкленд, что мне надо поговорить с ним о Хезер.
   Услышав это имя, лакей насупился, пристальней взглянул на Филипа.
   - Подождите! - и закрыл дверь перед самым его носом. Филип ждал долго и
  уж решил, что о нем позабыли, как вдруг дверь распахнулась. Снова лакей.
   - Генерал вас примет, - бросил негр, явно не одобряя воли хозяина. - Он
  там, в саду. - Лакей шагнул вперед, указал направо. - Ступайте этой дорожкой
  за дом!
   - Благодарю! - сказал Филип.
   - Рады вам, сэр!
   Лакей отступил в глубь дома, тихонько прикрыв за собой дверь.
   Филип пошел по дорожке.
   Сад за домом оказался много меньше, чем спереди, но все рассажено так же
  картинно. На кирпичном возвышении внутреннего дворика, ярко белея краской на
  фоне цветочных клумб и кустов, стоял железный столик, при нем четыре стула.
  От соседей двор заслонен кирпичной стеной и густыми зарослями белой и
  лиловой сирени. Генерал предпочитал уединение.
   За столиком сидел отец Хезер, перед ним серебряный чайный сервиз. Филип,
  знавший генерала только по фотографиям из "Тайм" и "Ньюсуик", никак не
  ожидал увидеть Фокскрофта в штатском - в цветастой рубахе с короткими
  рукавами и в старой