Во главе стола сидел длинный худощавый человек в выцветшей гимнастерке
  с козлиным лицом и бородкой. Он читал какие-то бумажки, сложенные перед ним.
  Не глядя на меня, он указал рукой на ряд стульев и я хотел сесть на
  ближайший. Кто-то вовремя прошептал:
   - "Атенсьон!" -- и я увидал, что у стула ножка надломлена. Я поменял
  его и другой человек со смехом добавил что-то еще. На чьем-то птичьем.
  Слишком поздно я осознал, что у этого стула непрочная спинка и чуть не упал.
   Кто-то чуть засмеялся, кто-то что-то шепнул. В длинной темной комнате
  будто бы ожили десятки теней. В этот миг козлоликий чекист, тряся своей
  редкой бородкой , прочел:
   - "Крафт Николай Янович -- немец, атеист, родился в Ташкенте в 1911
  году в семье инженера-путейца. Отец -- комиссар Путей Сообщения
  Туркестанской Республики. Казнен вместе со всею семьей в дни басмаческого
  выступления... Круглый сирота.
   Поступил в колонию три недели назад из тифозного карантина после
  выздоровления от сыпняка. Свободно говорит по-немецки, по-русски -- с
  сильным акцентом. Пользуется непререкаемым авторитетом среди прочих
  воспитанников. Кличка, - производная от фамилии -- Граф. Все верно?"
   Я чуть кивнул. Козлоликий показал мне старую затертую фотографию с
  человеком в форме путейца, обнимающего такую же светловолосую женщину и трех
  детей. Я кивнул еще раз. "Да, это мы -- Крафты". Так мне сказал