В это
  время Митрохин был уже мертв.
   - Но такого быть не могло? - сказал Антон, и на этом риторическом
  вопросе беседу пришлось прервать, потому что Оля внесла поднос с кофейником,
  двумя чашечками и сахарницей.
   - Сахар я не клала, - сказала она. - А если хотите печенья и вафли,
  ухаживайте за собой сами. У нас со Светой важное дело.
   - Разберемся, - кивнул Илья.
   - Я еще буду с этим работать, - продолжал он, когда жена вышла. - Все
  пока очень предварительно, работы там не на одну неделю. Но я сильно
  сомневаюсь, что удастся обнаружить что-нибудь принципиально новое в
  дополнение к тому, что я тебе сказал.
   - А что ты мне сказал? - удивился Антон. - Я ничего не понял.
   - Я тоже, - признался Илья. - Если как на духу, то причин для
  возгорания не было никаких. Ни внешних, ни внутренних.
   - Следствий без причин не бывает, - пожал плечами Антон.
   - Это ты в своем заключении напишешь, когда будешь закрывать дело в
  связи с истечением срока расследования.
   - Ты думаешь, что...
   - Так мне кажется. В предвариловке я обозначу, что экспертиза не дала
  однозначного ответа на вопрос о причинах возгорания. А что до неоднозначных,
  ты мне скажи, какая причина тебя больше устроит. Начальству-то все равно,
  если дело придется закрывать.
   - Мне, в общем, тоже, - пробурчал Антон. - У тебя коньяку не найдется?
  Совсем ты мне голову заморочил.
   - Найдется, - кивнул Илья. - С кофе или по рюмочке?
   - По рюмочке и с лимоном.
   Выпили с чувством.
  
  x