глянувшийся ему на автоярмарке. Его
  продавал британский офицер, беременная жена которого в нем больше не
  помещалась. Из чувства благодарности Петер даже купил несколько пластинок
  "Битлз", но слушала их только Зиги.
   Миллер оставил машину, вышел на улицу, поднялся к себе. Была уже почти
  полночь, и, хотя в шесть вечера мама, как всегда, накормила его сытным
  ужином, который готовила к приезду сына. Петер проголодался вновь. Он
  приготовил яичницу, прослушал последние вечерние новости. Говорили только о
  Кеннеди, но в основном в связи с ФРГ, потому что из Далласа новостей почти
  не поступало. Диктор долго расписывал любовь Кеннеди к Германии, его визит в
  Западный Берлин прошлым летом и заявление по-немецки: "Я - берлинец".
   Потом свои соболезнования выразил губернатор Западного Берлина Вилли
  Брандт - он задыхался от волнения. За ним выступили канцлер Людвиг Эрхард и
  бывший канцлер Конрад Аденауэр, подавший в отставку 15 октября прошлого
  года.
   Петер Миллер выключил радио и пошел спать. Ему захотелось, чтобы пришла
  Зиги: он всегда льнул к ней, когда ему было плохо, и они занимались любовью,
  а потом он засыпал сном без грез, что ее очень обижало - после любви она
  любила поговорить о замужестве и детях. Но кабаре, где она танцевала, не
  закрывалось раньше четырех утра, а по пятницам - еще позже, ведь
  провинциалов и туристов в эти дни на Реепербане было особенно много. Они
  были готовы