вляйтесь домой и суньте голову в стакан с молоком. Да мы
  все будем вооружены через пару дней. Его застрелил какой-то серб. Италия
  высказалась в поддержку ультиматума. Сорок восемь часов, чтобы утихомирить
  страсти. Если хотите разбогатеть, покупайте акции оружейных компаний, только
  поскорей.
   Кто-то добавил:
   - Да через недельку он и сам возьмется за оружие.
   - Ну уж нет, - сказал серьезный молодой человек, - ни за что. Я, знаете
  ли, пацифист.
   Репортер, которого вырвало в телефонной кабинке, проговорил:
   - Ну все. Я пошел домой. В номере не будет места, даже если Английский
  банк взлетит на воздух.
   Чей-то писклявый голосок заявил:
   - А мой материал идет.
   - А я говорю, места не будет.
   - Для моего будет: "ПРОТИВОГАЗЫ - ВСЕМ! СПЕЦИАЛЬНЫЕ УЧЕНИЯ ДЛЯ
  ГРАЖДАНСКОГО НАСЕЛЕНИЯ НА СЛУЧАЙ ВОЗДУШНЫХ НАЛЕТОВ - ВО ВСЕХ БОЛЬШИХ
  ГОРОДАХ". - Он хихикнул. - Самое смешное, что... - но никто так и не
  услышал, что же было самое смешное. Дверь распахнулась, и
  мальчишка-посыльный швырнул им пробный оттиск средней полосы - непросохшие
  буквы на серой сырой бумаге. Жирная краска заголовков пачкала пальцы:
  "Югославия требует отсрочки", "Флот Адриатики на военно-морских базах",
  "Париж: налет на итальянское посольство". Вдруг все замолкли. Над домами,
  над улицей летел самолет, низко над головами сквозь тьму, направляясь на юг:
  сверкал красный хвостовой огонь; светлые крылья в лунном свете