к идущему гибкая и быстрая тень.
   Чмокнуло (так по ударом ножа лопается кожаная куртка), из груди человека
  вырвался тихий хрип. Но Крутов не дожидался конца атаки, он уже летел в
  вестибюль, подсвеченный всеми полутонами бордового цвета - диапазон видения
  сдвинулся в инфракрасную полосу спектра, - и одним взглядом обнял поле боя.
   Пулеметов (калибр 12,7 миллиметра, пламегасители, лазерные прицелы) было
  два, они глядели в окна по обеим сторонам парадной двери, установленные на
  специальные станки. Мешки с песком слева и справа, какие-то шкафы и лавки.
  Ящики с патронами и гранатами. Отдельно на полу оружие: гранатометы
  револьверного типа, автоматы, переносный зенитно-ракетный комплекс типа
  отечественной "Стрелы". И трое боевиков, сидевших и лежавших на куче
  матрасов на полу возле батареи бутылок.
   Один из них успел вскочить, но стилет Крутова нашел его горло, и боевик
  осел, не успев крикнуть. Еще одного майор достал, метнув звездочку сякэна, и
  добил в прыжке ножом. Третьего, очумевшего от изрядной доли спиртного,
  вставшего на колени и тянувшегося к оружию, вырубил кто-то из "витязей",
  рывком свернув ему шею.
   Оба - и Крутов, и его боец - некоторое время прислушивались к тишине,
  потом полковник придвинул губы к уху парня:
   - Где второй?
   - "На спине", - выдохнул тот в ответ, что означало: "держится сзади"; это
  был Зубко. - У нас только двое, спали. Больше никого.
   - Где Кока?
   - Не знаю...