сть и пристрастий своих
  людей: оба пулеметчика хотя и несли дежурство, тихо сидя в удобных креслах у
  окон, но были в сильном подпитии и адекватно реагировать на происходящее не
  могли. Во всяком случае атаку спецназовцев на первую линию охраны санатория
  они не заметили, а также дали возможность Крутову вовремя их почувствовать и
  обнаружить.
   Взмолившись, чтобы не заработала рация в оставленном в коридорчике шлеме,
  Крутов прокрался к двери на кухню, не запертую ни снаружи, ни изнутри (так
  болваны и прокалываются!), приоткрыл ее по миллиметру, осторожно, без
  дыхания, рассмотрел обоих боевиков Бадуева, сидевших в расслабленных позах у
  окон помещения, по которому витали не слишком аппетитные запахи. Один из
  парней, с повязкой на лбу, булькая, допил бутылку пива, со стуком поставил
  ее на пол, закурил, пренебрежительным жестом отвечая на недовольное ворчание
  напарника. И в этот момент Крутов прыгнул вперед, огибая длинный стол с
  посудой и огромную плиту с кастрюлями и чанами. Туго свистнул в ушах ветер.
  Сброшенная воздушной волной от движения майора крышка одной из кастрюль
  плавно полетела на пол, но еще до того, как она упала, Крутов воткнул в шею
  одного из охранников кинжал и поворотом кисти метнул звездочку сякэна в лоб
  второму, привставшему из кресла с автоматом в руках. Боевик издал удивленное
  "х-ха!" и осел обратно в кресло. Его напарник с кинжалом в шее дернулся пару
  раз и затих. И лишь после этого загремела по плиточному