у полу кухни упавшая
  крышка кастрюли. Крутов наступил на нее ногой, наступила тишина.
   Откуда-то прилетел тихий стеклянный щелчок.
   Полковник метнулся назад, чувствуя, как руки и ноги от пережитого
  напряжения становятся ватными, а лицо заливает пот, подхватил с пола шлем.
   - Альфа, почему молчите? - принесла рация шлема голос командира операции.
   - Все в порядке, идем дальше, - доложил Крутов. Отключил рацию и
  несколько секунд постоял, опираясь о стену, приходя в себя, потом рысцой
  направился в конец коридора, к лестнице на крышу. Вскоре он высунул голову в
  слуховое окошко на чердаке столовой и разглядел на плоской крыше санатория
  квадратную башенку воздуховода, возле которой за мешками с песком
  расположился пулеметчик. Его голова с биноклем у глаз изредка появлялась над
  бруствером гнезда и тут же исчезала. Часовой бдил. Но он больше обращал
  внимание на дорогу и на реку, чем на то, что делается у него под носом.
   - Внимание! - проговорил Крутов, высовывая ствол своего снайперского
  комплекса в окошко и устраиваясь со всеми возможными в его положении
  удобствами. - Работаем по вертикали!
   На темно-зеленом фоне ночного неба (таким был его цвет сквозь ночной
  прицел) появилось более светлое пятно - голова часового, и Крутов плавно
  потянул курок "винтореза".
   Светлое пятно в окуляре исчезло. Получив две пули в голову одновременно
  (снайпер команды тоже знал свое дело и не промазал),