о ни на кого грешить не могу...
   Он, прищурившись, посмотрел в окно на дальние сопки, как бы
  припоминая что-то.
   - А вот приметы атамана этого... Только одного человека за свою жизнь
  я знавал, который в любую погоду в перчатках ходил: Василия Кабакова,
  картежного художника, как сам он себя звал. Но ведь и то сказать: знали
  Ваську за шулера и потому не раз бит он бывал. Но чтобы он оружье на кого
  поднял? Однако за чужую душу одна сваха божится.
   - И давно он с вашего горизонта пропал? - осведомился Боголепов.
   - А вот нэп прикрыли, и Кабаков куда-то подевался. Может, прибрали
  орёлика где в другом районе...
   - Ну, это установить в наших силах, - сказал Гончаров. - Немедленно
  сделаем запрос... А вы пока расскажите, Николай Семенович, о своих
  соображениях по поимке банды.
   - Тут ведь опять-таки сомнение находит, - вновь, приметно смутившись,
  заговорил Панов. - Очень уж соблазн велик на Ваську думать - а вдруг
  ошибка выйдет?.. Одно дело шулеровать, другое - атаманить. Был двойкой
  хорош, а в тузы не гож...
   - И все-таки, - настаивал Гончаров.
   - Ладно, - вздохнул Панов. - Почему все ж на Кабакова подозрение
  имею? Первое дело: никто с ним в знании тайги не сравнится. Пока он тут у
  нас художествовал - а это лет, наверное, семь тянулось - ни одного
  прииска, ни одной избушки, ни одного орочонского улуса не миновал. Я ведь
  тогда