колько этажей, Лена остановилась перевести дух. "Куда и зачем
  я бегу? - подумала она. - Сейчас я выскочу на улицу в таком виде - и что
  дальше?"
   Уже спокойно пройдя несколько ступенек, она посмотрела вниз и увидела
  поблескивающую в темноте цинковую дверь. За дверью был подвал.
   Когда медсестра Оксана Сташук и студентка-практикантка Валя Щербакова
  вернулись, койка была пуста.
   - Ну вот и хорошо, - сказала Оксана, - больная сама проснулась. В туалет,
  наверное, пошла. Сейчас вернется, начнем готовить.
   - Оксан, давай все-таки погодим капельницу ставить. Пусть врач еще разок
  посмотрит.
   - Валя, прекрати! Надоело! Тебе заново все объяснять, да? - Оксана
  посмотрела на часы. - Она у меня должна уже пятнадцать минут под капельницей
  с окситоцином лежать.
   В кабинет вошел высокий мужчина в белом халате и марлевой маске.
   - Ну, девочки-голубушки, как наша роженица? - бодро спросил он.
   - Вы меня, конечно, извините, Борис Вадимович, - густо покраснев, начала
  Валя, - но я тут плод прослушала, у него сердцебиение нормальное, и
  двигается он. Вы бы сами посмотрели, а потом уж стимуляцию назначали.
   Ординатор Боря Симаков смерил маленькую, кругленькую практиканточку таким
  взглядом, что другая на ее месте провалилась бы сквозь землю. Но Валя
  продолжала:
   - Я, конечно, понимаю, вам за это ничего не будет, но нельзя же...
   Тут Борис Вадимович не выдержал:
   - Ты, сопля зеленая, куда лезешь? Ты