Волосы, брови,
  небольшие усики были совсем светлыми, светлее загорелой, обветренной кожи.
  Глубоко посаженные бледно-карие глаза скользнули по лицу Алисы, потом
  вперились в Максима.
   Алиса почувствовала, как леденеют пальцы. Она заметила, что рука с
  зажатой сигаретой мелко дрожит. Белобрысый тоже это заметил, и по его лицу
  пробежала усмешка.
   Такая знакомая усмешка, легкая, скользкая, холодная и одновременно
  обжигающая, словно прикосновение медузы.
   Алиса резким движением загасила сигарету.
   - Мам, можно руками? Можно я буду курицу есть руками? - Голос сына
  доносился откуда-то издалека, хотя Максимка сидел рядом и повторял свой
  вопрос уже в третий раз, прямо в ухо. - Мама, очнись! Что с тобой?
   - Да, малыш, можно руками...
   - А ты? Почему ты не ешь? - Ребенок с аппетитом уплетал горячую курицу.
  Налей мне, пожалуйста, колы. Эй, ты только что курила, ты обещала, что не
  будешь смолить одну за другой.
   Алиса заметила, что вертит в пальцах сигарету. Может, встать и уйти? Но
  внезапным уходом она только привлечет внимание. Прежде чем уйти, придется
  позвать хозяина, попросить счет. А потом - как она объяснит Максимке свой
  странный поступок?
   Для начала надо успокоиться.
   "Действительно, что со мной? Ведь этого быть не может. Просто случайное
  сходство. Он погиб три года назад в Северной Ирландии. Я читала в нескольких
  газетах, я видела фотографию похорон. Его хоронили на родине, в Германии.
  Однако