ю и забыл, что меня надо было
  забрать из больницы. Теперь звонит, извиняется.
   "Значит, это твой продюсер Генка тебя зверски изуродовал, а теперь решил
  выложить деньги на пластические операции?" - подумала Юля, но вслух ничего
  не сказала, - Мне завтра натощак приезжать? - спросила Анжела, когда они
  остановились во дворе у дома. - Нет. - То есть операции завтра еще не будет?
  А, когда же?
   - Как только, так сразу, - неопределенно ответила Юля, - спокойной ночи.
   - Спасибо вам. Извините, что я орала у вас в машине, как базарная баба. Я
  вообще-то не такая. Я изнутри белая и пушистая, просто с нервами плохо.
   Юля проводила взглядом тощую нескладную фигурку, развернулась, выехала из
  двора. Она не заметила, как вслед за ней со стоянки отчалила маленькая
  черная "Топота" с затемненными стеклами. Юркий неприметный автомобиль
  следовал за ней до самого ее дома и довольно долго еще стоял после того, как
  она (скрылась в подъезде.
  
  ***
  
   Из реанимации Сергея перевели в бокс. Те же голые кафельные стены, та же
  тишина и пустота, но все-таки имелось маленькое окно под потолком, за
  которым качались молодые елки и белела глухая стена соседнего здания. Если
  повернуться на правый бок и чуть приподнять голову, то можно было в это
  окошко смотреть, правда, совсем недолго. Каждое движение причиняло такую
  острую боль, что искры летели из глаз. Обезболивающие препараты помогали
  только тогда, когда он лежал смирно на спине.