рапывая. Он закрылся в своем кабинете
  и принялся задумчиво листать записную книжку, выбирая, к кому из знакомых
  обратиться за помощью. Были генералы, ровесники или лет на десять моложе. Но
  он знал, что они всего лишь отдадут распоряжение подчиненным, а потом
  придется постоянно звонить, напоминать, чтобы контролировали расследование.
  Были и полковники, оперативники, но один работал в зарубежном отделе, другой
  занимался наркотиками, третий курировал таможню, к четвертому не хотелось
  обращаться потому, что подлец и карьерист, пятый...
   Перед глазами вспыхнула и замерцала яркая пульсирующая пелена. Имена,
  звания, цифры телефонных номеров стали расплываться. Затошнило и закружилась
  голова. Он вдруг вспомнил, совсем некстати, как в детстве лазал с
  мальчишками за кладбищенской земляникой. На погосте ягод росло много,
  крупных, сладких, невозможно было остановиться, и потом красно-зеленая рябь
  долго застилала глаза, сгущаясь к вечеру, перед сном. Куда ни посмотришь,
  везде мерещилась эта земляника. Бабушка говорила, ничего нельзя рвать и
  есть, что растет на кладбищенской земле, потому что это тревожит покойников,
  они сердятся и могут строго наказать. Володя был пионер и материалист,
  бабкиным глупым сказкам не верил. Однако зачем именно сейчас он вспомнил эту
  ерунду? Какая, к черту, земляника?
   Опять на несколько минут он выпал из реальности и барахтался непонятно
  где. Эти стремительные путешествия вспять