ни неслись по трапам к
  мостику; зазвучал сигнал общей тревоги. Шовайса поднялся на палубу и увидел
  десантный транспорт, очевидно, только что подошедший и вставший на якорь
  возле них с правого борта. Камикадзе спикировал на него, пробил мостик и
  офицерские каюты, бомбы его взорвались, и транспорт был охвачен пламенем.
  
  Ну и ну! Потом лейтенант Пит Шовайса услышал еще один звук, от которого
  замерло сердце. Сверху слева раздавался завывающий гул другого камикадзе.
  Он шел над левым бортом ТДК, готовясь к развороту для пикирования. Чтобы
  покончить с горящим транспортом? Или поразить оставшийся ТДК? Если
  летчик-камикадзе разглядел красный вымпел, он, несомненно, спикирует на
  транспорт боеприпасов.
  
  Шовайса услышал в наушниках команду артиллерийского офицера расчету
  носового сорокамиллиметрового орудия. Но было поздно! Времени прицелиться
  уже не оставалось. Камикадзе с ревом несся вниз, прямо на них,
  бесприцельная очередь трассирующих снарядов с корабля проходила в
  нескольких ярдах от самолета. Двести футов, самолет неуклонно приближался;
  одномоторный моноплан с ревом