будешь всю свою короткую жизнь, а
  то, что она будет короткой, можешь не сомневаться, я тебе это, сука,
  организую! -- орал здоровяк, на полголовы выше обоих солдат. Он рвался
  назад, к столу, парни в пятнистой униформе пытались его сдержать. Наконец у
  одного из них не выдержали нервы, и он с размаху рубанул бывшего качка
  резиновой дубинкой по голове. Тот вскрикнул, пригнулся, и теперь уже второй
  солдат коротко и резко ударил верзилу прикладом автомата по лицу. Лишь после
  этого детину удалось вывести из кабинета. Кровь сразу залила его белую
  рубашку и штаны, длинная очередь в коридоре глядела на него с ужасом.
   -- Видел, какой у него нательный крест? -- спросил старший лейтенант
  своего более опытного товарища.
   -- Крест? А перстень на левой руке с бриллиантом? Сколько в нем
  каратов, интересно.
   -- Не знаю, я в них не разбираюсь. В руках даже не держал.
   -- Я тоже. Давай следующего.
   В дверях кабинета появилась женщина, лицо которой известно каждому
  жителю России. Оба офицера машинально встали, а певица, не поздоровавшись,
  прошла вперед и, усевшись на стул, заговорила своим низким хрипловатым
  голосом:
   -- Ну, и какие документы мне надо показать, чтобы вы поверили, что у
  меня на послезавтра назначен концерт в Майами?
   Тон эстрадный дивы был агрессивно-возбужденным. Но майор отозвался
  спокойным и ровным голосом:
   -- Вы едете всей семьей?
   -- Да, и даже с собакой.
   -- Вот собаку мы,