этого.
   - Не торопитесь. Вам всего двадцать лет. Я знаю, вы любите женщин и
  жизнь красивую любите. Как вы жили? Вспомните. Я не намного старше вас, а
  уже увидел, что такое подлинная жизнь. Жизнь, когда ты живешь не ради
  догматических химер, а ради себя. Человек должен иметь деньги, это
  независимость и удовольствия. Понимаете? Вы умрете, и никто не узнает об
  этом. А те, кто послал вас сюда, будут хорошо есть, сладко спать и любить
  своих баб. А вы умрете не просто, вы погибнете как предатель, об этом
  позаботимся мы. Вас проклянут ваши родные, для которых Надымские лагеря
  станут недоступной мечтой.
   - Ну, а если я скажу?
   - Свобода, полная свобода. Хотите оставайтесь у нас, уезжайте в
  Европу, живите там. Хотите в лес, к своим...
   - Стоп, - сказал Смысловский.
   Оператор поднял звукосниматель проигрывателя.
   - Вы взяли его на страхе.
   - Да. Но он очень хотел жить, этот молодой человек.
   - А что же дальше?
   - Дальше, - Рискевич усмехнулся, - дальше он сдал нам опергруппу,
  <пианиста>. И мы отпустили его в лес.
   - Не понял? - полковник встал.
   - Я прострелил ему мягкие ткани руки и поцарапал бок.
   - Что дальше?
   - Дальше, к сожалению, он погиб, партизанская база была уничтожена с
  воздуха и окружена, не ушел ни один человек. Часть убиты, остальные
  погибли в болоте.
   -