о... зиц-председателя...
   Супругу Заславского звали Эльвира. Это была женщина лет сорока, полная
  и низенькая, с нескрываемо раздраженным выражением лица. Несмотря на то
  что на часах уже натикало десять утра, госпожа Заславская все еще
  пребывала в пышном бархатном халате, непрестанно распахивавшемся и
  обнажавшем полные и не очень-то аппетитные ноги. Ноги у нее были босые, и
  Черяга отлично видел жесткие неподстриженные ногти, крашенные облупившимся
  золотым лаком, и черные волоски, растущие из пальцев.
   Эльвира и Николай познакомились еще во времена студенческой юности и
  провели добрую половину совместной жизни, работая за соседними кульманами
  в одном и том же трубопрокатном НИИ. После начала реформ НИИ, как водится,
  зачах, Эльвиру сократили, а Николай, наоборот, развил в себе неизвестные
  дотоле качества и очень быстро влился в ряды всевозможных посредников,
  брокеров и приватизаторов. Он торговал трубами, лесом, турецкими
  дубленками и бронежилетами, продавал дорожному фонду щебенку и наконец
  вытащил счастливый билет, после того как его дядя, бывший инструктор
  райкома партии, долез до первых замов сунженского губернатора.
   Николай не был классическим тупорылым племянником, коих бесчисленное
  количество развелось при всех крупнейших российских компаниях. Эти
  племянники и сыновья сидели в хорошеньких кабинетах, появлялись на работе
  раз в неделю, чтобы оттрахать свою секретаршу, проходили, морща нос,