ржю, человека совершенно неподкупного, который говорил, что
  его не волнуют прелести слабого пола.
   - Ничего не поделаешь, красавица моя, я тебе докладывать не буду. Вы
  мне помешаете в хате, вот и все!
   После столь загадочного ответа Вержю удалился, отказав компании в
  салоне своего заведения и заставив ее ужинать под открытым небом.
   Опершись на сальную клеенку, которой был накрыт стол, Тулуш заговорила
  доверительно:
   - Полагаю, друзья, что я вовсе не должна набрать в рот воды и онеметь.
  Этот Вержю замыслил какую-то пакость. То, что он не впустил нас в зал,
  связано с типом, который живет на втором этаже...
   Она показала рукой на потонувший во мраке кабачок, в окне второго этажа
  которого виднелся слабый луч света.
   - Там, - сказала немолодая женщина, - этот тип в черном. Я не знаю, кто
  он такой, но подозреваю, что из шишек...
   Наклонившись к Красавчику, она добавила совсем тихо:
   - ...или из префектуры.
   Между тем, все налегли на рокфор. И хотя ужин длился уже долго, в
  толстом куске сыра образовались вскоре значительные бреши.
   - Знаменитый сорт! - говорила Адель с полным ртом. - Ах, как я пропахла
  вся, как он летит кубарем в живот, как подымается потом и ударяет в нос! Я
  сыта по горло!
   И даже Мари Легаль подтвердила:
   - Ничего хорошего, буржуи такое не едят.
   Так как Мари Легаль была нянькой, она считала себя знатоком порядка,
  заведенного