"снежных волков"
  поблизости не было, старый Бисаун пришел к выводу, что Татаун либо по
  неосторожности заблудился в ходах, прорытых снежными червями, либо намеренно
  отправился в один из новых лазов, рассчитывая добыть немного свежего мяса из
  тех запасов, что делает снежный червь, замуровывая недоеденную добычу в
  стены своего ледяного логова. Если так, то Татаун сам превратился в обед. И
  хорошо еще, если червь съел его сразу, а не оставил про запас. Прежде чем
  зарыть свою добычу в ледяную стенку, снежный червь покрывает ее липкой
  слизью, которая защищает еще живое существо от резкого переохлаждения. Сам
  Татаун говорил, что жертва, покрытая слизью и замурованная, может оставаться
  живой в течение пятидневки, а то и дольше, и лишь толстая корка льда,
  сковывающая тело, не позволяет ей вырваться на свободу.
   Осмотрев окрестности через узкую щелку, прорезанную в полоске черного
  пластика, и не заметив поблизости ни одного выхода из лаза снежного червя,
  Марсал надвинул на глаза старенькие солнцезащитные очки с треснутым левым
  стеклом и, поправив на плечах лямки полупустого мешка, зашагал дальше, по
  направлению к берегу Замерзшего моря, оставляя за собой большие узорчатые
  следы плетеных снегоступов.
   Обычно для того, чтобы обнаружить лаз снежного червя, достаточно было
  отойти всего на пару километров от хибары старого Бисауна. Но сегодня Марсал
  шел уже около получаса и все еще не встретил ни одного выхода.