рисоединитесь?
   - Благодарю, - Зверь был уже в дверях, - но я позавтракал. Столик
  оставьте у дверей. Я зайду за ним через полчаса. Вам лучше быть к тому
  времени в этом же кресле. Приятного аппетита.
   И вновь закрытая дверь.
   Отец Алексий, поморщившись, оглядел пластиковый ножик. Срок жизни таких -
  те самые полчаса, что Зверь отвел ему на завтрак. Потом нож истает.
  Рассыплется в пальцах мягкой трухой. Обидно. Но странно было бы ожидать, что
  ему принесут стальной тесак, равно удобный как для рубки, так и для колющих
  ударов. Тем более что к намазыванию масла и разрезанию мягкой сдобы оные
  тесаки совершенно непригодны.
   Зверь. Претенциозное прозвище. Не от большого ума берут такие. А речь у
  него правильная. И лексикон, кажется, не так уж беден. Впрочем, ум и
  богатство словарного запаса - вещи, зачастую никак между собой не связанные.
   Зверь. Совершенно неприметное лицо. Волосы темные. Высокий... Нет, он
  только кажется таким. Двигается хорошо, правильно двигается, со спокойной
  грацией сытого хищника.
   Ведь только что был здесь, а вспомнить удается лишь детали, которые никак
  не складываются в единый облик. Или образ. Серое скользящее пятно, облако
  тумана, меняющее очертания. Глаза... Мгновенное столкновение взглядов в
  машине. Отражение в зеркале заднего вида. И потом провал. Что же это было
  такое? Газ? Наркотик? Отсюда и головная боль как постэффект, и память сбоит.