есмело предложил я.
  
  - До какого побережья? - снова сострил Салифанов. - Это в контракте не
  оговаривалось.
  
  - Десятый кружок! Маленький, но приятный юбилей, - сообщила Войцева. Я
  ожесточенно закрутил рулем во все стороны. Плот даже не шелохнулся. Он
  продолжал ходить по кругу, как человек с завязанными глазами. Чертовщина
  какая-то! Месяц назад, на ходовых испытаниях дома, он же управлялся! Что
  изменилось? Плот тот же. Стоп! А руль-то другой, с меньшей площадью!
  
  Во мне забрезжила надежда. Торопясь, я схватил лист толстой фанеры,
  лежавший у борта, и сунул его в воду параллельно перу руля. Плот чуть
  рыскнул влево. Этого даже никто не заметил, но стало очевидным, что дефект
  устраним. Плот разворачивался все больше, вставая на заданный курс. Мои
  товарищи, почувствовав какую-то перемену, закрутили головами.
  
  - Никак проскочили? - удивился Валера. От увеличившейся скорости под
  баллонами забурлила вода.
  
  - Там какая-то штуковина поперек пути стоит, - высунула голову из-под
  паруса Наташа.
  
  - Буй, что ли? - переспросил я.
  
  - Нет, здоровенная. Мы прямо на нее идем. Я привстал, но ничего не увидел.
  Весь обзор по правому берегу мне перекрывал грот-парус.
  
  - Уже близко, - добавила Монахова. Об этом я и сам догадался по жуткому
  металлическому скрежету, доносящемуся спереди.
  
  - Ильичев,