Вроде того, - ответил он, и она засмеялась своим жутковатым смехом.
   Как только он положил трубку, его окликнул один из полицейских:
   - Мистер Томас, скорее!
   Лимас шагнул к наблюдательному окошку.
   - Мужчина, мистер Томас, - зашептал молодой полицейский, - на велосипеде.
   Лимас поднес к глазам бинокль.
   Это был Карл, даже на таком расстоянии ошибиться было невозможно. Одетый
  в старый плащ армейского образца, он вовсю жал на педали. "Прорвался-таки",
  - подумал Лимас. Карл уже прошел проверку документов, оставалась только
  таможня. Лимас видел, как Карл ставит велосипед у перил и с деланным
  равнодушием подходит к будке. "Не переигрывай, парень", - подумал он.
  Наконец Карл вышел из будки, дружески помахал человеку за барьером, и огни,
  белый и красный, лениво поехали вперед. Он прорвался, он ехал к ним - все
  удалось. Только часовой посреди дороги, а затем черта и полная безопасность.
   И в это мгновенье Карл, похоже, услышал какой-то звук, почуял какую-то
  опасность. Оглянувшись через плечо, он низко склонился к рулю и принялся
  бешено жать на педали. Перед ним по-прежнему был лишь часовой на мосту, он
  обернулся и смотрел на Карла. И вдруг зажглись прожектора, белые и слепящие.
  Они взяли Карла на мушку, поймали в своих лучах, как ловят кролика
  автомобильные фары. Послышался океанский рев сирены, звук выкрикиваемых
  команд. Неподалеку от Лимаса двое полицейских опустились на колени, глядя в
  щели между мешками