- Заткнись!!!
  
  Укушенный уходит. Пока Мордо..., тьфу ты, Мудролюбова не вышла из
  предобморочного состояния, шлепаю ее ладони о лист бумаги и гоню в душевую.
  
  - Вот и все, а вы боялись... Бегом в душ, и домой.
  
  Благодаря раздолбайству завхоза Гасаныча, горячей воды в душе нет, а
  холодной типографская гуашь отмывается скверно, но, главное, долго. Оставив
  Валерию Павловну в умывальной, рысью мчусь назад, в кабинет. Жора как
  сидел, так и сидит в клине.
  
  - Где ключи?
  
  - Что?...Ка... Какие ключи?
  
  - От хаты Мордолюбовской, идиот!
  
  Жора не отвечает. Я охлопываю его карманы, нахожу ключи, возвращаю их в
  сумочку и лечу назад, в душевую.
  
  - Вы забыли, вот, пожалуйста, - я протягиваю даме сумочку, улыбаясь, как
  можно естественнее, - До свидания. Мужа будем искать. Вы свободны.
  
  По дороге в кабинет пытаюсь вспомнить самые изысканные, самые превосходные
  ругательные обороты родного языка, но придя, пользуясь самыми
  распространенными, но доходчивыми. (Опускаю). Выпустив пар, спрашиваю:
  
  - Нашел?
  
  - Кого?
  
  - Покойника!
  
  - Н-нет.
  
  - А чего ж ты там пять часов делал?!
  
  - Искал... Я убью этого Самоделкина...
  
  *