а проблем, причем в большинстве своем
  неотложных. На стол лягут документы, которые прежде чем подписать, нужно
  будет прочесть.
   Надо взять себя в руки.
   Президент выпрямил ноги, потянулся, отодвинул кресло и встал.
   Книжный шкаф тут же увеличился в размерах и угрожающе наклонился к нему.
   Ельцин оперся рукой о поверхность стола, чтобы не упасть, и на мгновение
  замер.
   Однако на этот раз ему лучше не стало. Все продолжало расплываться перед
  глазами. Он подождал еще несколько секунд, но почувствовал еще большую
  дурноту, тело стало мокрым от пота. Он слышал, как сердце оглушительно
  стучит в ушах.
   Казалось, из кабинета выкачали воздух, и стало нечем дышать.
   Что же с ним происходит?
   Он потянулся к телефонам, собираясь отложить на несколько часов
  предстоящие встречи. Следовало оглохнуть.
   Но еще до того, как он успел нажать на кнопку интеркома, его голову,
  словно удар молнии, пронизала мучительная боль. Грузную фигуру президента
  отбросило от стола. Его глаза расширились, готовые выскочить из орбит, руки
  устремились к вискам в попытке сжать голову, которая, казалось, разрывается
  на части. С мучительным стоном в страхе он заставил себя, упав на стол,
  потянуться к стоящим там телефонам. Его руки все еще лихорадочно искали
  кнопку, когда начались судороги. Он стал беспомощно биться на столе, затем
  свалился на пол, тело дергалось в конвульсиях, а пальцы рук скрючились и
  застыли, словно когти.
   Когда через