- Идиот, - буркнул Петрухин. Брюнет кивнул. А Купцов неловко кашлянул в кулак.
  
  ***
  
   ...Я пошла к гадалке. Я посоветовалась с Маринкой и пошла к гадалке. Маринка, подружка моя, протекцию мне устроила... Вы улыбаетесь, а ведь к хорошей гадалке не так-то легко попасть. И я пошла к гадалке, к Александре.
   Горели свечи, и пахло чем-то незнакомым. Но не как в церкви. В храме тоже жгут свечи, но пахнет совсем по-другому. Александра долго на меня глядела. Пронзительно. У меня даже голова закружилась. "Кровь на тебе, - сказа/га, - кровь. Умрешь ты, Таня. Мертвой тебя вижу. В гробу с червями вижу тебя. Беги, Таня, беги... Уезжай отсюда. Может, спасешься".
   Как я от нее вышла - не помню. Ничего не помню. На улице женщина ко мне подошла, говорит: вам что, голубушка, плохо? А мне не плохо было - мне жутко было. Ноги не держат, и в глазах - свечки, свечки. Села в машину - дрожу. Зябко мне, ключ в замок не вставить... "В гробу с червями вижу тебя... Беги, Таня, беги".
   Татьяна Андреевна уронила сигарету и заплакала. Трое мужчин сконфуженно молчали. Иронизировать по поводу гадалки теперь было совсем неуместно.
  
  ***
  
   Домой Татьяну Андреевну отвез Петрухин. Она отнекивалась, говорила, что доберется сама, но Дмитрий настоял. Брюнет галантно поцеловал гостье руку, а провожать не пошел. Слегка раздвинув жалюзи в кабинете "инспекторов", он смотрел, как Петрухин помогает Татьяне Андреевне садиться в машину... Брюнет усмехнулся, повернулся к Купцову и сказал:
   - По-моему, Дмитрий Борисыч повелся на Лису.
   - Как? - спросил Купцов. - На кого?
   - На Лису... на Татьяну Андреевну Лисовец.
   - А... не знаю. А ты, Виктор, давно ее знаешь?
   - Лису-то? Тыщу лет знаю. Была когда-то у меня с ней история. Романтическая до абсолютной пошлости... Но, слава Богу... - Брюнет не договорил, умолк.