лась с "конкретными пацанами", павшими в боях...
   А выстрелы гремели днем и ночью. Казалось, этой войне не будет краю.
   С тех пор утекло много воды, крови и денег. Мы вошли в цивилизованный рынок... Да, бля! Вошли, бля! И не хрен хихикать... Некоторые тут считают, что мы не на рынок попали, а на Привоз. А Привоз таки шо - не майдан?
   ...А в начале девяностых все было по-другому. Прав Брюнет. Тогда не было легче или - наоборот - труднее. Было по-другому.
   - Помню, - кивнул Петрухин. - А чего конкретно ты бы от нас хотел, Виктор? Обозначь круг вопросов хотя бы в общих чертах.
   - Круг вопросов?.. Широкий, друзья мои, круг вопросов. У меня восемь объектов, без малого четыреста человек персонала. Договора, поставки, рекламации... Одних сторожей на восемь объектов - взвод. В основном - бывшие и действующие морские офицеры. Их как раз Игорек Строгое курировал. Он же их на работу нанимал. Плюс есть еще моя личная охрана. И на все на это - один пьяный эмвэдэшный полкан.
   - До чего же вы, олигархи, злые люди, - сокрушенно сказал Петрухин. - Всё вам худо, всё вам не так. Ты же сам говорил: почти непьющий милицейский полковник. Иногда трезвый бывает.
   - В том-то и беда! Пока он пьяный, с ним проблем нет. А как трезвый - все! Беда! Очень ему, трезвому, хочется проявить себя, и он начинает руководить... Ой, мама Леля!
   - Понятно, - сказал Купцов. - А почему бы вам от него не избавиться, Виктор?
   - А не могу, - быстро отозвался Брюнет. - Не могу, он же родственник N-ева... По просьбе N-ева я и взял его в штат.
   Петрухин, услышав фамилию высокопоставленного чиновника, присвистнул. Купцов усмехнулся.
   - То есть, - сказал Петрухин, - если я тебя правильно понял, службы безопасности у тебя нет никакой, все пущено на самотек. И ты предлагаешь нам заняться оперативным обеспечением работы