ЧИНА ДЛЯ АНИ //Андрей КОНСТАНТИНОВ и Александр НОВИКОВ
  
  
  Глава первая
  В ТОТ ДЕНЬ ШЕЛ ДОЖДЬ
  
   Когда Анна Николаевна наконец замолчала, Купцов спросил у нее.
   - А сколько все-таки она стоила, Анна Николаевна? Вы несколько раз сказали: дорогая вещь, но не назвали конкретной цены.
   - Я, право, в затруднении, - ответила она тихо.
   - Я понимаю, - сказал Купцов и посмотрел на фотографию. - Я понимаю - вещь старинная, дорогая и, как принято говорить, цены ей нет. Цену, однако ж, всякая вещь имеет. Увы, Анна Николаевна, увы... проза жизни. Но мы люди приземленные и хотели бы знать цену.
   Посетительница молчала, глядела на Купцова глубокими серыми мазами... Под глазами лежала синева, явственно пробивающаяся сквозь легкий загар. Посетительница молчала, и тишина висела, будто забытая шинель на гвозде в пустой комнате дома, предназначенного под снос.
   - Ну так что же, Анна Николаевна, - сказал Петрухин, - какова цена вашей бесценной сабли?
   Она пожала плечами. Вместо нее ответил Петр Николаевич.
   - Видите ли... - сказал он и замолчал на несколько секунд. - Видите ли в чем дело, господа... Сабля дорога сама по себе как произведение ювелирного и оружейного искусства... В оформлении эфеса нет драгоценных камней, да и золота совсем немного. Но это уникальная работа. Иран, вторая половина восемнадцатого века. Вы понимаете, господа?
   - А все-таки - сколько? Хотя бы приблизительно.
   - Э-э... как минимум, тысяч шестьдесят, - сказал Петр Николаевич.
   - Две тысячи баков? - разочарованно сказал Петрухин.
   Посетители изумленно посмотрели на него.
   - Шестьдесят тысяч долларов, Дмитрий Борисыч, - тихо сказал Петр Николаевич.
   Анна Николаевна кивнула и заплакала.
  
  Купцов:
  
   Тот день начинался, как сказал бы мой партнер Петрухин, творчески. Я собирался заняться