Между
  его тощих и грязных лап лежала здоровенная мертвая крыса.
   Бродяга приветливо дернул обрубком хвоста и переместился сантиметров
  на двадцать левее задушенной им крысы, предлагая мне ее в подарок.
   Я подошел. Как и положено, мы обнюхались, а потом я ему битый час
  втолковывал, что вообще-то я крыс не ем, что жратвы у меня и дома нава-
  лом, но подарок его я ценю и очень ему благодарен.
   В подтверждении искренности своих чувств я на его глазах отнес крысу
  за дом, выкопал там ямку и зарыл ее туда, делая вид, что как-нибудь обя-
  зательно вернусь за ней и вот уж тогда-то мы и устроим пир горой!.. А
  пока, если он хочет шмат нормальной сырой рыбы под названием "хек моро-
  женый", я могу смотаться домой и принести ему. Тем более, что она уже
  оттаяла.
   Но то ли этот несчастный кот не знал, что такое "рыба", то ли никак
  не мог взять в толк, как это возможно "не есть крыс?!.", но он деликатно
  (что, кстати, гораздо чаще встречается у простых дворовых особей, чем у
  породистых и домашних) отказался от моего предложения, куда-то сбегал и
  привел мне совершенно незнакомую, очень миловидную грязно-белую кошечку,
  которую я тут же и трахнул за его здоровье.
   А он смотрел, как я это делаю, жмурился от удовольствия и, кажется,
  был абсолютно счастлив, что наконец-то смог мне угодить...
   Вот этот-то Кот и сидел сейчас рядом со мной. Сидел и смотрел на ме-
  ня. Только один-единственный раз он покосился на незащелкнутую задвижку
  от заслонки,