ворника.
   Наконец содержимое шкатулки было пересчитано и внесено в
  протокол. Чекисты подписали его. Перо дали торговке. Метнув тревожный
  взгляд на Белявскую, она сделала росчерк, положила перо и все же не
  удержалась - дрожащими пальцами погладила перламутровую шкатулку.
   - Теперь вы, - Саша протянула перо дворнику.
   Тот несколько раз обмакнул перо в чернильницу и, кашлянув, вывел
  под подписями жирный косой крест.
   Саша пошла с бумагой к Белявской. Хозяйка дома уже успела взять
  себя в руки. Взглянув на девушку, гордо выпрямилась, заложила ногу за
  ногу.
   - В чем дело? - спросила она.
   - Прочтите и подпишите.
   - А зачем? Право, не стоит.
   - Полагается.
   - Не стоит, - повторила Белявская. И прибавила, показав на стол:
  - Там много красивых вещиц. Носите на здоровье.
   - Золото и драгоценности конфискуются в пользу трудового народа,
  - строго сказала Саша. - В пользу всего трудового народа, а не
  отдельных личностей.
   Она хотела прибавить, что революция в опасности и в стране голод,
  что у Красной Армии не хватает оружия, снарядов, патронов. Золото же и
  бриллианты - это винтовки, мясо, хлеб... Но разве поймет все это
  холеная барыня!
   Женщины долго глядели друг другу в глаза.
   Сложные чувства владели Белявской. Еще минуту назад она яростно
  ненавидела стоявшую перед ней маленькую девушку в застиранном