ие трехметрового человеческого
  скелета вращалось на круглой подставке, и огромный череп скалился в ехидной
  улыбке. Говорили, что скелет был подарен больнице неким Андреем Осокиным,
  известным в двадцатые годы бандитом, возглавлявшим воронежскую группировку,
  наводившую ужас на жителей нечерноземной полосы. Муровский спецназ в те годы
  находился еще в зачаточном состоянии, а государственные структуры вообще
  пребывали в хаосе реорганизации, да и Кодекс только начинал разрабатываться,
  как и вся страховая система правосудия. Результатом был, естественно,
  беспредел - причем криминальный не в большей степени, чем
  правоохранительный. Осокин пользовался этим умело и осторожно - во всяком
  случае, никто и никогда не мог обвинить его в каких-либо противосистемных
  действиях - ни система частного в те годы рэкета, ни система государственной
  все еще в те годы охраны правопорядка. А умер Осокин случайно: неподалеку от
  Воронежа его автомобиль наскочил на давно уже запрещенную международными
  конвенциями противотанковую мину, оставшуюся, видимо, еще после разборок
  первых лет века. Машину разнесло, а Осокин - вот удивительное везение! -
  отделался разрывом селезенки и осколками в легких. Ранение было не очень
  тяжелым, и Осокин мог выжить, но судьба распорядилась иначе: его пристрелил
  врач "скорой" по дороге в больницу - стрелял точно в сердце, чтобы не
  повредить скелета, давно уже по пьянке подаренного Осокиным местным органам
  здравоохранения.
   -