ая: "Не нарушать закон я пришел,
  но исполнить его".
   - Это же из Библии, - недоуменно сказал Аркадий.
   - Да, - согласился патологоанатом. - Мысль имела от шести до двенадцати
  обертонов, по которым, возможно, удалось бы даже установить истинный смысл,
  но... В отличие от потенциальных физических впечатлений, допустим,
  зрительных, ход мысли теряется сразу после прочтения. Та запись, что идет в
  память компьютера, обертонов не содержит.
   - Знаю, - поморщился Аркадий. Сама мысль, вертевшаяся в голове
  Подольского, скорее всего, смысла не имела - смысл имели лепестковые
  частоты, всего лишь обернутые в эту, возможно, чисто ассоциативную оболочку.
   - Две минуты до смерти, - сказал Селунин, еще раз бросив взгляд на
  застывшего в кресле главного врача. - Подольский получает возможность
  двигаться, точнее - может пошевелить рукой и ногой. Он делает попытку встать
  и не может. Ему кажется, что перед ним стена, о которую он бьется лбом. Он
  действительно начинает биться лбом о преграду, которой в комнате,
  естественно, нет. При этом ему кажется, что тот, второй, кто пришел к нему,
  протянул руку... Этот образ протянутой руки вместе со словами "Не нарушать
  закон я пришел" сохранился до самой смерти, включая некробиотический сигнал,
  чрезвычайно мощный, но узко направленный.
   - Вот как? - заинтересованно сказал Аркадий. - Вы можете указать
  направление?
   - Терпение. За десять секунд до смерти Подольский начал контролировать
  свои