и празднуют. То ли новый заводик
  купили, то ли завалили кого надо.
   Я слыхал, как Леша Горбун асфальтовый завод покупал. На чековый аукцион
  выставили 20% акций. Мой-то шеф заранее с Лешей договорился - куда Леша
  ходит, туда я не хожу, куда я хожу, тебе, Леша, не надо, а с фраерами никто
  не договаривался. Так Горбун поставил боевиков вокруг здания и отгонял всех,
  кому не положено. Один борзой бизнесмен потом заявил, что результаты
  аукциона были незаконны, и за это свое заявление вылетел из четвертого
  этажа. Между прочим, жив остался - в мусорный бак угодил. Туда, в бак, еще
  пальнули сверху - и тоже мимо. Но так или иначе, а подействовало: забрал
  бизнесмен свое заявление и больше не суетился.
   А Лешка Горбун меня не знает. У него есть горб, а у меня нет. Он большой
  человек, а я маленький. А может, и знает. Может, у него компьютер есть. И
  база данных на всех, кто занимается схожим видом предпринимательской
  деятельности. Такая база данных, что в ментовке многие с Останкинской
  телебашни готовы прыгать, чтобы ее заполучить.
   И вот сидит сейчас Леша, а перед ним поросята в хрену и закуски, и
  бутылок больше, чем людей. А еще перед ним стоит торт. И торт этот сделан в
  виде промышленного сооружения. И, постучав друг о дружку полушариями, я
  вдруг узнаю в этом торте тот самый заводишко, который мы проезжали минут
  двадцать назад. Ну да - газгольдеры из марципана, трубы из пряника,