уголовник. Это была не девочка. Это была
  лягушка размером со взрослого человека. А в остальном все было так, как
  сказал лейтенант из наружки.
   В одиннадцать часов вечера я подъехал к воротам своей дачи на старенькой
  "шестерке" семьдесят третьего года выпуска.
   Ворота распахнулись, и я въехал во двор. У нас были гости: вдоль бетонной
  дорожки торчали синие и красные джипы, и посереди, загораживая мне проезд,
  красовался бронированный "мерседес" Чабана. Чабан стоял, облокотившись на
  капот тачки, и курил "Мальборо". На "Жигули" он воззрился удивленно, не
  просекая, что это явился хозяин дачи, и все так же продолжал курить.
   Ворота закрылись. Я врубил задний ход и несильно въехал задом в ворота.
  Послышался звон бьющегося стекла и слабый крик. Я включил первую передачу,
  чуть развернулся и подал вперед. Колеса "жигуля" съехали на траву, а левая
  скула . питомца волжских цехов врюхалась в бампер бронированного
  "мерседеса". "Жигуль" издал жалобный визг и остановился. У Чабана отвисла
  челюсть. Я выключил зажигание и выбрался из машины.
   - Ты чего, Ходжа, - спросил Чабан, - на свою тачку взъелся?
   - Это не тачка, - ответил я.
   Чабан удивился. Я подошел к автомобилю и изо всех сил пнул колесо ногой.
  Колесо жалобно всписк-нуло. Я пробормотал сквозь зубы нужное заклинание.
   Автомобиль распался, и вместо него на землю шмякнулся довольно толстый
  человек в изгваздан-ном дорогом пиджаке. Под носом