ливавшимися в свете
  прожекторов.Одну из машин мои парни остановили за воротами и что-то вежливо
  стали втолковывать. Очевидно, на одном из подручных Карачуна был надет
  крест.
   Карачун глядел вверх. На веранде второго этажа, кутаясь в халат, стоял
  мой Асмодейчик. В дамском виде.
   - Какая девочка! - сказал Карачун.
   - Это не девочка.
   - А что же?
   Я наклонился и подобрал с земли сухую ветку. Пробормотал заклинание - и в
  ту же секунду ветка обернулась довольно симпатичной блядью, стоявшей в чем
  мать родила. Я обсыпал блядь кучей кленовых листьев, дунул - и они
  превратились в изрядные тряпки от Диора.
   - Ну ты даешь, парень, - сказал Карачун. Его свита все также настороженно
  молчала.
   - Берешь девочку? - сказал я, кивая на экс-ветку.
   - Да не, - пробормотал Карачун, - мне как-то в борделе спокойней.
   - Зря, - отметил я, - отличная девочка и никакого СПИДа.
   Я дунул на девицу, и она опять превратилась в ветку.
   - О чем разговор? - спросил я.
   - Груз один надо отправить.
   - Куда?
   - В Венесуэлу.
   - А самолеты летать разучились?
   - Он там должен быть через час. Билет-то у груза был, только его у трапа
  один фраер караулил. Со звездочками на погонах.
   - А что мне за это обломится?
   - Во-первых, в ментовке на тебя закроют дело.
   - Они его и так закроют.
   - Во-вторых, мы на тебя закроем дело. Ходжа. А вот это кстати. Даже с
  Люцифером в петлице не хотел бы я противостоять