- Ты, парень, который день из отпуска возвратился, о
  своих родителях ни слова, вроде не чужие. Все там же, в деревне, под
  Херсоном? Здоровы? Ты привет от меня передал?
   - Обязательно. - Гуров кивнул. - Отец к дому веранду пришпандорил
  собственноручно, горд до ужаса, кланяться велел. Мама просила целовать, она
  такая же красивая, только совсем седая.
   - Да, жизнь. - Орлов крепко потер лицо ладонью. - Как и следовало
  ожидать, ФСК в деле по убийству Скопа Игоря Михайловича уперлась... - Он
  выругался, что случалось редко. - Решили, что мы должны подключиться к делу.
   - Что значит подключиться? - возмутился Крячко. - Казалось просто,
  налетели, теперь обратный ход? Дело было спервоначалу наше. Теперь уже это
  ихний поезд ушел, а не наш.
   - Станислав! - Гуров произносил имя друга с ударением на втором слоге,
  отчего оно звучало по-иностранному. - Кто ведет следствие в прокуратуре?
   - Гойда, дружочек твой, - ответил Орлов. - Ему и поклонись; когда
  коллеги, отчитываясь, в словах путаться начали, старший следователь
  прокуратуры твое имя назвал.
   - Игорь Федорович, - усмехнулся Гуров, - отнюдь не худший следователь,
  считай, нам повезло.
   - Кому повезло? - От возмущения Крячко начал заикаться. - Хоть какая-то
  справедливость должна существовать?
   - Это вряд ли, - ответил Гуров. - И не плюйся вслед ушедшему поезду.
  Решение уже принято, не наезжай на Петра Николаевича, защитить нас обязан
  был министр,