то проговорил Борис. - Готовите докладную
  командующему?
   Уж больно гладко выражаетесь!
   Горецкий, не отвечая, налил в стаканы красного вина.
   - Говорите, армия погибла? - раскаляясь, кричал Борис. - А если конкретно
  посчитать, сколько офицеров, оставленных в лазаретах, застрелилось? Сколько
  было расстреляно красными, а сколько - утоплено в бухте? Никогда наша армия
  не переживала такой катастрофы в боях с красными, говорите? Да ведь
  Новороссийск сдали без боя, и эту самую катастрофу устроили Белой армии
  знаете кто? Такие, как вы!
   - Что? - вскинулся было Горецкий, но тут же бессильно опустил голову на
  грудь.
   - Не делайте вид, что мертвецки пьяны, - угрюмо пробормотал Борис, - я
  все равно не поверю.
   - Катастрофу армии устроил ей свой же собственный Генеральный штаб, -
  заговорил Горецкий хрипло.
   - Вот именно, а вы - представитель этого самого штаба. Все время, что я
  служил у вас, мы все куда-то ездили, что-то передавали, о чем-то
  договаривались... И вот - результат! Вы - представитель военного управления
  при Особом совещании. И что, черт побери, думал ваш шеф, генерал Лукомский?
   - Эти генералы, они думали только о своих амбициях, - слабо защищался
  Горецкий.
   - Все можно простить - нерешительность, плохой расчет. Деникин, да и
  остальные не представляли себе, когда учились в академиях, что будут
  когда-нибудь воевать против русских же. Но никогда, слышите - никогда армия
  не простит