й реакции. Он молчал, дожидаясь, пока члены правления выплеснут эмоции и в кабинете наступит тишина. Ли Фан по-прежнему барабанил пальцами, но уходить пока не собирался. Хитрый Гольдберг молчал и наблюдал за остальными, как и Полищук.
   Неожиданно заговорил Фан:
   - Меня интересует только одно. Если за какой-то товар запрошена такая высокая цена, я хочу знать, нужен ли мне - ну нам всем - этот товар. Я слушаю, Виктор.
   Виктор с благодарностью взглянул на китайца: как только Фан заговорил, в комнате воцарилась тишина - так редко он брал слово, и так внимательно его привыкли слушать.
   Теперь он как бы вручил Полищуку общее внимание и общее доверие.
   - Господин Фан, как обычно, ухватил корень проблемы. Рубен Вартанович нам необходим. Наши крупнейшие контракты в огромной степени зависят от его личных связей в Ростовской области и на Северном Кавказе.
   Мне уже звонил Мамедов - не знаю, как к нему просочилась информация, - и по тому, как он строил разговор, я понял, что без Рубена нам не видать невинномысского заказа как своих ушей...
   - Да пусть они подавятся своими дерьмовыми контрактами! - заорал Поликарпов. - Миллион зеленых за жирного бабника - это цена несусветная! Он будет по девкам шляться, а мы - за него платить?! Не дождется!
   Пусть из него хоть суп сварят, я и пальцем не пошевелю.
   Ли Фан опустил глаза и еще быстрее забарабанил пальцами по столу. Полищук, дождавшись, когда в комнате снова стало тихо, продолжил:
   - Невинномысский заказ - это будущее нашего концерна. Я уж не говорю о том, что мы и сейчас в большой степени зависим от наших южных партнеров, а без Рубена Вартановича мы можем их потерять. Решайте, господа, мне кажется, что нужно заплатить выкуп. Но, разумеется, все решит голосование.
   - Я - против, - мрачно заявил Поликарпов.
   Его пятнадцать процентов голосов еще ничего не решали, но, сообщив