не удастся меня поймать даже на онанизме во время просмотра по Интернету фотографий юных Психей.
   В дверь постучали. Неслышно ступая по коврам тонкими шпильками, медсестра принесла на подносе две чашки чая и металлическую коробочку. Удивленно огляделась, но, обнаружив себя в зеркале, тотчас же переключилась на любование с пристрастием - одернула халатик, выпрямила спину, после чего поставила поднос на столик, пощупав мимоходом двумя пальчиками шаль на нем.
   - Укольчик, - повернулась она к Платону и изобразила ласковую улыбку.
   И пока закатывала ему рукав рубашки, пока готовила все необходимое из коробочки, медсестра исподволь обшаривала глазами комнату, и в глазах этих были и любопытство, и затаенный, почти животный испуг попавшей в западню искушенной самочки - она почти поняла, что ловушка подстроена для странных и неизведанных игр. Платону было видно, как нервно двигаются ее тонкие ноздри, и он усмехнулся про себя: ничего тебе не унюхать, маленькая рысь, воздух здесь свежайший.
   - Мне остаться у вас до завтра? - переложила на Платона право выбора медсестра, вскинув на него умело подкрашенные глаза.
   - Спасибо, не надо. Мне уже лучше, сами видите, - он пошевелил пальцами правой руки и многозначительно добавил:
   - Коленотерапия - великая вещь.
   Она кивнула с серьезным видом, достала из кармана халата салфетку, намочила ее из пузырька и с тщательностью вытерла с подбородка Платона запекшуюся кровь.
   Мужчины дождались, пока медсестра выйдет. Платон отдал должное ее походке - девушка шла на носочках, стараясь не наступать на ковер тонкими каблуками, а Птах - ее чутью. Медсестричка за несколько секунд поняла предназначение комнаты и почти околдрвалась ее роскошью и негой - она уходила неохотно и была слегка растеряна - ее, почти всегда повелевающую, абсолютно лишили власти.
   - Так о