лили из морга, где он и жил и сторожил, именно за надругательства над трупами. Гимнаст оставлял на мертвых телах надписи, смысл которых понять было трудно, уверяя, что это послания на тот свет, за что и отбыл полгода в психушке.
   - Где Гимнаст взял труп? - тихо спросил Платон.
   - Да не было никакого трупа, - отмахнулся Вениамин. - Федька, как всегда, сначала наорет, намахается кулаками, а потом начинает объяснять, но не правильно. Короче, там такая фишка. Из яйца вылупились сто двадцать восемь богомольчиков.
   - Из какого яйца? - не понял Платон.
   - Да! Скажи Тони, где вы взяли это яйцо! - угрожающе приказал Федор.
   - Мы его сперли в морге, - весело признался Веня.
   - То есть это та самая оотека... - начал соображать Платон.
   - Да кто это мы? Кто мы? - напирал на брата Федор.
   - Ладно, я и Аврора сперли в морге яйцо в пробирке - вещественное доказательство номер триста два дробь двенадцать. Отвезли в Репине, в твою оранжерею. Гимнаст поместил его в наиболее пригодную для вылупления среду... этого самого, как его?.. обитания! И сегодня вылупилось сто двадцать...
   - Это мы уже слышали! - зарычал Федор. - Тони! Как ты назовешь такое издевательство над мертвым батей?
   - При чем здесь отец? - гнул свое Вениамин. - Думаешь, ему будет спокойней, если эта живность сдохнет в пробирке, не увидев белого света? Гимнаст сказал, что они вылупились и тут же полезли по розам и стали пожирать тлю! А тля, говорит Гимнаст, это настоящее бедствие для роз!
   Застыв в инвалидной коляске и задержав дыхание, Платон в мельчайших подробностях представил, как из резаной раны у плеча мертвого Богуслава вынимают яйцекладку насекомого, кладут ее в пробирку, как потом эта пробирка оказывается у него в оранжерее. Он даже мог точно указать место, где Гимнаст вытряхнул яйцо из стекляшки - в самом влажном