ерьезно, что
  ли, и валять дурака сразу расхотелось.
   - Я тебя жду, - тихо сказала я, испытывая нечто вроде беспокойства.
   - Целую, - ответил он, помедлил и добавил:
   - Детка, я счастлив, как последний идиот. - И отключился.
   Я положила трубку и вновь выглянула на улицу, но теперь происходящее там
  меня совершенно не занимало. Через пять минут я закрыла окно, задернула
  занавеску и, напевая что-то под нос, прошла на кухню. Однако очень скоро
  петь мне расхотелось. Я то и дело поглядывала на часы. Странно, ощущение
  счастья уступило место беспокойству. Что это со мной?
   Я прошлась по огромной квартире, пытаясь уяснить неожиданно происшедшую
  перемену в настроении. Никаких причин. Совершенно. Птицы поют, солнце
  светит, мой муж возвращается ко мне... Я потянулась к телефону, ругая себя
  за глупость: надоедливая жена наскучит очень быстро. Глеб ответил не сразу,
  и на смену беспокойству вдруг пришел страх.
   - Глеб! - едва не заорала я, услышав его голос.
   - На повороте телефон улетел под сиденье, еле смог его достать, тормозить
  не хотелось.
   - Ты меня напугал.
   - Что? - не понял он.
   - Не знаю, - честно ответила я. - По-моему, я спятила, два часа кажутся
  мне вечностью.
   - Я постараюсь их сократить.
   - Ну уж нет, меня всегда в дрожь бросает от твоего лихачества.
   - Чепуха, дорога совершенно пустая. Лучше скажи, чем ты занята.
   - Ничем. Ради бога, не гони как сумасшедший.
   - Ясно, не можешь